— Да нет, ничего не нужно, — ответила она. — Разве что мусор вынести.

— А где у вас тут мусорка?

— Мусорка у нас может быть где угодно.

— Как так? — удивился я.

— А так. Потому что мусорка наша на колесах.

— Ладно вам!

— Я серьезно говорю. У нас трактор вместо мусорки. Ездит по зоопарку, и в него все мусор сыплют.

— И как же его поймать?

— А ты встань возле арки, он через нее время от времени проезжает.

Я взял мусорный бак и, выйдя из кормокухни, встал под аркой, над которой темнел гранитный крест. Под крестом в кладке арки были высечены цифры, которые, вероятно, обозначали время постройки. Я долго пытался разглядеть мелкую надпись, и в конце концов мне почудилась невероятная дата — «4758 год».

Я стал глядеть на дорогу — не едет ли мусорка?

В эту самую секунду трактор вырулил из-за клетки с ибисами и, подпрыгивая на неровностях мостовой, двинулся ко мне. В кабине невысоко подпрыгивал водитель. Чтобы не вылететь из кабины, он держался за руль.

— Ага! — сказал я. — Приехал!

Я поднял бак и придал телу позу, которая способствует быстрому опрокидыванию емкости с мусором.

Несмотря на то, что лицо тракториста двигалось то вверх, то вниз, я смог разглядеть в нем удивление. Будто бы закидывание мусора в его трактор было для него огромной новостью.

Когда машина поравнялась со мной, я сказал: «э-эх!» и перевернул бак в тракторный кузов.

Но только мусора в кузове не было. То есть его не было, пока я не перевернул над ним свой бак. Огрызки, объедки, банановая кожура и коробки из-под витаминов, объединившись в ядро и размахивая мусорным хвостом, полетели в кузов, наполненный пачками с молоком. «Настоящее джерсийское молоко!» — гласила надпись на каждой из них. Упитанная корова с колокольчиком на шее подмигивала с коробки, как бы подтверждая, что молоко действительно джерсийское, а не какое-то там.

Трактор встал. Зато тракторист, выпрыгнувший из кабины, продолжал трястись и подпрыгивать. Трясясь и подпрыгивая, он подбежал к кузову и заглянул в него.

Это был настоящий джерсийский фермер, который привез в зоопарк настоящее джерсийское молоко. Думал ли он, что ездить на тракторе в зоопарк такое опасное дело? Нет, он этого, конечно, не предполагал. Стон, в котором слышалось большое человеческое горе, потряс зоопарк.

Из кормокухни стали выбегать служители, не прекращая, впрочем, шинковать, резать и рубить.

Все как один спрашивали, что случилось, и отвечать приходилось мне, потому что фермер надолго потерял дар речи.

Умудряясь не прекратить резки, шинковки и рубки, служители вытащили из кормокухни шланг, сняли с трактора пачки с молоком и врезали по нему струей. Затем пачки снова поставили в чистый кузов. Фермера взяли под белы руки и бережно усадили в кабину.

— Езжай, настоящий джерсийский фермер! Делай свое доброе дело! Вези людям молоко!

Фермер задвигал руками, будто искал в темноте ручку двери, нажал нужные рычаги и трактор поехал.

— Хорошо, что он не книги вез, — сказал Доминик, что-то рубя и шинкуя. — У нас тут время от времени книги для магазина на тракторе привозят. Энциклопедии и определители.

— Да, по определителю, облитому помоями, много не определишь.

— А иногда мягкие игрушки бывают. Особой популярностью у покупателей пользуется плюшевая птица додо.

Доминик подхватил пустой бак и направился к кухне.

— Но мусор-то ты, как ни крути, вынес. И это немало!

Да уж, немало! Да что там, много! И много мне еще пришлось выслушать колкостей и едкостей по этому поводу. Не раз еще служители с коварной улыбкой просили меня вынести мусор и напоминали, чтобы я захватил шланг.

Но каков бы ни был конец первого рабочего дня, он все-таки наступил.