Тут все прогрессивная и не очень общественность обсуждают что же же читают наши милые детки на школьных каникулах (с 5го по 11 класс). Взрослые охают, ахают.
Вот в «Меле» некий блогер Ярослав Дронов (кстати как говорят буржуи: who is the guy?) зажигает:
«Давайте попробуем взглянуть на нее трезво, как взрослые здравомыслящие люди. Давайте попытаемся понять, зачем мы до сих пор заставляем пятиклассников читать «Слово о полку Игореве», шестиклассников — «Повесть временных лет», семиклассников — чугунных поэтов эпохи романтизма. Почему мы считаем возможным грузить «Войной и миром» детей, которые три последних года в школе натурально сходят с ума от стресса перед ЕГЭ и ОГЭ, протаптывая дорожки к психиатрам, теряя вес и сон.
Давайте хоть раз, говоря об этом, будем честны друг с другом и перестанем прикрывать нашу лень и (чего уж там) жестокость дутыми фразами о величии и важности русской литературной традиции, которую следует изучать постепенно, от корней: «А как же они, не читая Фонвизина, смогут понять весь символизм Грибоедова?»
А кто нам вообще сказал (да мы и не спрашивали никогда), что современному восьмикласснику, живущему между дотой, тиктоком, гормональными приключениями и тотальным страхом ЕГЭ, вообще нужны тайные смыслы Грибоедова? Кто нам сказал, что сегодняшнего подростка заинтересуют размышления старухи Изергиль, которая сто двадцать лет назад уже была СТАРУХОЙ.
Вернитесь ненадолго в детство. Представьте: вам десять лет, весь мир — ящик сюрпризов и открытий, друзья, футбол, веселое купание, бабушкины сырники и книжка в знойный полдень. Что написано на обложке? «Мальчик у Христа на елке»? Или «Повесть временных лет»? «Старуха Изергиль»? Валентин Распутин?
Вряд ли. Там написано «Гарри Поттер и Кубок огня». Там — логотип серии «Черный котенок», уютные лица муми-троллей, пропеллер Карлсона и воздушный шар Филеаса Фогга, которому осталось всего две недели, а он застрял в Гонконге.
Как так вышло, что кто-то когда-то решил, что летняя книга — для радости, а школьная книга — для совести? Кто были эти люди? Сколько им лет? Смогли бы они за полтора душных часа сформулировать авторскую позицию Распутина и получить за это 100 баллов? Читали ли они когда-нибудь книги, о которых хочется рассказывать незнакомцам на улице, задыхаясь от восторга?
Если мы осмелимся хотя бы примерить эту мысль, всего раз сыграть в игру «А что если?» — мы поймем, что нынешняя школьная программа по литературе — это монстр, собранный из фанеры, ржавчины и динозавровых костей. Криво сколоченный Франкенштейн с мертвыми пуговичными глазами, набитый снотворным и плесенью.
Первая и главная цель литературы, в особенности литературы детской и подростковой, — помочь ребенку узнать о магии книг, понять, что книга может быть ответом, спасением, другом, поводом подумать и принять правильное решение. Литература в школе должна научить мыслить и формулировать свои мысли. Ведь именно это мы проверяем на ЕГЭ. Или нет?
Всё правильно говорит г-н блогер и по делу. Есть только одна проблема: тот кто не читает в детстве, тот не будет читать и во взрослом возрасте. Тот кто не читал Горького, Достоевского, Тургенева, Чехова в детстве, а читал Стивенсона, Сабатини, Роллинг, Брэдбери, тот так и будет продолжать. Можно долго и бесплодно рассуждать нужно или не нужно читать замшелую классику. Но никто не будет спорить, что она закладывает уровень образования, кругозор и культурный код, черт его подери. Да, у каждого поколения он разный. Но это не повод, на мой взгляд, его осознано снижать, отказываясь от собственных истоков. Не понятны книги и реалии прошлых эпох, снабжайте их аннотациями и комментариями, а не тупо перепечатывайте издавайте старые тексты. Но нет, все гонятся за длинным рублем.
Кстати, о пресловутом Рафаэле нашем Сабатини. Тут г-н блогер о нем обмолвился. Так вот как мне помнится в издании 1956 года «Одиссеи капитана Блада» было замечательное предисловие и послесловие И.В.Сергеева, которые я любил также трепетно как и саму книгу. Если ли они в современных переизданиях? Очень сомневаюсь.
О чтении взрослых товарищей можно говорить долго, но факт неоспорим — год от года читают всё меньше и меньше.