Артуро Перес-Реверте «Настольный океан»
via лжеюзер antoin and via лжеюзер dmsh
«Настольный океан.
Мне очень нравятся модели кораблей в масштабе, когда-то я даже сам их собирал. Некоторые остались у меня дома, в своих витринах: бриг с обводами, напоминающими клинок, изящный крейсер Дерфингер, Галатея, Элькано, Сан Хуан Непомусено, Баунти – разумеется – и другие. Ещё есть модели кораблей в разрезе, намертво закрепленные на своих подставках, крупномасштабная модель оружейной палубы корабля «Антилла», которую я использовал для романа «Мыс Трафальгар», средняя часть «Виктории» с грот-мачтой, и диорама палубной батареи 44-пушечного фрегата со всеми деталями, включая открытые пушечные порты. И хотя я помню наизусть каждый из этих кораблей, я часто с непередаваемым восторгом рассматриваю их в мельчайших деталях, вспоминая многие часы, проведённые за изготовлением каждого из них. Это работа долгая и ювелирная, полировка якорных цепей, закрепление деталей внутреннего убранства, натягивание от носа до кормы хитроумной паутины такелажа.
Моделирование означало для меня не только эту кропотливую и изящную работу, но и позволяло путешествовать по морям, что бороздили эти корабли. Я отправлялся туда с помощью книг, картин, историй об их плаваниях. Весь остальной мир постепенно отдалялся, пока не исчезал для меня совсем. Я помню тишину и покой тех ночей, переходящих в раннее утро, с кофе и сигаретным дымом, когда эти деревяшки, становившиеся в моих руках мачтами и реями, вдруг начинали жить своей собственной жизнью, и я уносился в своих мыслях к другим ветрам, течениям, эпохам. И с каким восторгом и гордостью, спустя несколько месяцев напряжённой работы, я завязывал последний узел или наносил последний мазок лака, чтобы потом надолго замереть, рассматривая результат своих трудов. И вот что странно. Я никогда не обладал гибкостью пальцев, достаточной для тонкой работы. Я один из самых неуклюжих людей на свете: не могу сделать и нескольких ударов по пишущей машинке, чтобы не попасть пальцем между клавиш. И в то же время. Сейчас я смотрю на эти модели и спрашиваю себя, откуда я мог взять эту удивительную ловкость. Должно быть, всему виной любовь. Любовь к морю, к старым планам и гравюрам, к лакированному дереву и полированному металлу. Любовь ко всему, что связано с этими кораблями. К их истории, к морям, что они бороздили и к людям, что их вели. К тем, что взбираясь на раскачивающиеся реи, что кричали от страха или от ярости в своё время и в своих битвах. Да. Должно быть, дело именно в этом. Вот откуда я черпал необходимое умение и терпение.
Возможно, это во многом объясняет и то всемерное уважение, которое я испытываю к людям, до сих пор практикующим старинные ремесла. К тем, что и сегодня работают без спешки, наилучшим образом, используя старинные методы и ручной труд, создают настоящие шедевры. В наше время, когда повсюду кнопки и мониторы, когда бездушные машины делают почти все, у меня вызывают восторг вещи, сделанные вручную. Уникальные, прекрасные, полезные и благородные. Те, что пробуждают к жизни лучшие стороны человеческой души.
Теперь я уже не делаю модели кораблей. Для этого у меня нет ни времени, ни подходящих условий. Те тихие ночи с репортажами и неспешной работой среди деревяшек, книг и старинных схем, давно уже сменились рабочими днями, когда я стучу по клавишам, рассказывая истории. Своё свободное время, когда оно случается, я посвящаю настоящему морю – вот что я приобрёл и потерял с годами и сединами. Но у меня по-прежнему вызывают искренний восторг модели кораблей в масштабе: они привлекают моё внимание в музеях, частных коллекциях, антикварных магазинах, журналах и на специальных аукционах. Иногда я захожу в один из судомодельных магазинов, и подолгу рассматриваю якорные цепочки, мотки верёвочек для такелажа, детали моделей и волшебные коробки с набором для моделей судов, таящие в себе несколько месяцев восторженного труда для тех энтузиастов, что смогут перенестись на борт. Несколько дней назад я с ностальгией рассматривал громадную коробку: набор для создания модели «Сантиссима Тринидад», четырёхпалубного и 140-пушечного корабля, одного из многих, что я хотел собрать и так и не собрал. Почти два года работы, прикинул я на глаз. Словно роман, из тех, что ты задумывал когда-то, но время прошло, и теперь ты никогда его не напишешь.»
(c) перевод dmsh
Предыдущий постменя пытали, пытали, но я им ничего не сказал (с) |
Следующий постНа днях посмотрел Changeling. У нас в прокате ее обозвали «Подмена». |